|
Да, так, тоже навеяло. Припомнились слова Шарапова другу его и сослуживцу Левченко на чердаке, в последний день жизни им сказанные. Ведь день этот, а точней вечер поздний и ночь именно же должны были стать для него тогда последними. И он так сказал ему тогда примерно… …А помнишь ли как мы тогда плыли по Висле… переправлялись… под пулями и под обстрелом?... А помнишь ли как мы мечтали, что вот закончим войну и как мы тогда заживём все…? А Левченко этот на это ему так отвечал примерно: …жаль – говорил он, что не мечтал в это время с нами тогда этот упырь, с рожей красною, что хоть прикуривай. Который допрашивал его тогда, когда он, не дождавшись выписки сбежал из госпиталя, размечтавшийся о кренделях небесных, что дескать догонит он боевых своих товарищей и вновь продолжит боевой путь свой вместе с ними. Но не судьба оказалось… - Эшелон в коем он ехал разбомбили и оказался он гол как сокол, и без документов, и без даже справки из госпиталя. Ну, а при проверке вспомнилась и старая судимость его, и этот красномордый его задел своей подозрительностью и не было ли, дескать, в твоих действиях намерения какого-то вражеского, дезертирского ли и подло-лютого… Ну, туда-сюда, до рук дошло. Скрючили Левченко, суд, трибунал и ему десять годков аки «здравствуйте». – Да, что же это, - негодовал тогда герой не долеченный, - нет, получается справедливости на белом свете?! – Сильно негодовал он. Ну, и к этим прибился тогда, к банде «черная кошка» под управлением бандита горбатого. - С этими гнидами теперь и кантуюсь, – продолжал он.
Припоминаете что ли? Потом он сказал, что выпустит незаметно Шарапова, когда угомонятся бандиты. А Шарапов ему, - нет Левченко, мол, я не уйду…. Я, дескать, сюда не за этим пришел. – Однако, тогда я выдам тебя, ведь ты пришел за их жизнями, а значит и за моей, и на другое ты ведь не согласен.. И, следовательно, тебя надобно выдать…. – Да, именно выдай меня, Левченко, правильно… так ты, мол, и поступи… и так что ж… Но, я знаю зачем я здесь, и зачем я прожил, и зачем я умирать буду… НО, а ты-то за что? – За упыря этого, за сволоту эту мерзкую? – Эх, мы плыли тогда по этой Висле с той стороны да на эту сторону… с Витькой и еще очень многими парнями нашими, что полегли уже, что не добрались, или позже чуть, победы так и не дождавшись. И вот я теперь снова плыву с той же опять стороны.. А ты с какой стороны теперь, друг ты мой, Левченко? - Это очень хорошая сцена, и очень хороший фильм в целом, артисты, сценарий и т.д. и т.п.
Но, я здесь про это всё и сегодня вот же почему.
Я русский. Я всё такой же как и тогда, когда мы все плыли в одну и ту же примерно сторону. Мы все, примерно такие же русские, таджики, узбеки, татары, азербайджанцы, армяне, молдаване, чукчи, буряты, - люди советские… Мы все с одной страны плыли тогда в этом течении жизни, в одном пространстве и в одно и то же время. Примерно в одинаковых все одеждах и из одной стороны во другую, к светлому, или не очень светлому будущему. Но, однозначно в одну и ту же сторону, и из одной стороны, из нашей. Мы, подчеркну еще раз, были все совершенно все одинаковыми, хотя и были, что естественно разными все. Но, разными в частностях, а в общем все одинаковы. Черное для всех было черное, верх и низ для всех были верхом и низом, прекрасное было прекрасным, а гадкое мерзким. И вот что же произошло с нами?
И вот это откуда пришло «никогда мы не станем уж братьями, и не по Родине, и не по матери»?* – Кто смастерил это? Ведь этого не было, и стало быть это не наше. Я, как русский, не нападал ни на кого, ни на Грузию, и ни на Молдавию, ни на Чечню, и не на Украину. Я не стал подлей, жадней и мелочней. Мне не стало вдруг нужно новых земель, ресурсов, рабов, богатств, а чужих и в особенности. Я все с той же стороны и плыву, и в эту же сторону. От вчерашнего к завтрашнему. Стараясь, разумеется, чтобы это завтрашнее было бы лучше вчерашнего.
И вот наблюдения мои, субъективные, разумеется. – Друзья одни мои, новоиспеченные, по дороге меня, сироту, подобравшие, пообещавшие, что и накормят и обогреют, и пожить дадут хорошо оченно. И вот эти друзья мои, помогли мне почти уничтожить страну мою. Да, именно же уничтожить. И уничтожили ведь. Почти. В девяностые, вспомните. Отрасль авиационную уничтожили. Они помогли, а мы с их помощью уничтожили. Армию, машиностроение, сельское хозяйство, химию, космос, добывающие многие отрасли уничтожили, или почти уничтожили. Внимание еще раз! – Не сделали их лучше, передовей, конкурентнее, устойчивее, нужней и полезнее, а почти грохнули это все моими руками, или свели на нет. Еще раз отмечу, - сперва пообещав, что будет лучше, и как у них примерно… И уровень жизни и всё такое же прочее и передовое. Вот только надо сначала весь мир разрушить насилья, до основанья (как в песне), а затем не как в этой же песне (мы наш, мы новый мир построим), но не построим, а разрушим и основанье и себя… - Да, так только всяк это и получается. Как мышка пред мышеловкой тоже вряд ли думает, что её сейчас же огреет железка по хребту её, и дух её таким образом из неё вышибет. И мы, и я лично, как и та мышка в том момент так же не думали. А зря, оказывается.
А революция великая и октябрьская нас не научила этому же? – Выходит, что не научила. – Было же плохо. И тут же друзья нашлись, расстарались, поддержали. И подсказали как это оченно плохо, и что разрушить необходимо этот насилья мир. И поддержали деньгами, оружием, идеями, логистикой, участием то есть дружеским. - И стало лучше, прям сразу же. Просто насилья больше стало в разы. Вот лишь печалька – не получилось разрушить само основание, ну вот не задалось как-то… - Ага, ладно тогда, - сказали друзья эти новые, помогшие новую власть установить, справедливую, демократичную, не самодержавную, т.е. нужную, - тогда надобно опять испробовать уничтожить основание. И пошли уже войны горячие, лютые, а затем и холодные, идеологические. В горячих вроде как победили мы, дух русский взял верх, не согнулись, не пали под злобным натиском. А вот в холодной опять обмишурились. По объективным причинам, по дурости собственной, по природе мелочной человеческой, которая без Бога так-то, вообще говоря скотская, тварная (от слов тварь дрожащая, скотина, животное). И тут снова друзья новые и товарищи, те же товарищи и друзья, на коне белом, такие это, нарядные. Я про восьмидесятые-девяностые. И тут друзья нам и про демократию, и про свободы, и про перспективы ваащще несусветные. Да вы это же вона вы кто, а они (ваши правители… - дерьмо лишь собачье). А вам бы так-то вообще-то же вона куда… (ввысь несусветную). А оне, гады такие, правители вона куда вас всех, в грязи да рылом… а ведь у вас там не рыло, а у вас там только лишь лики светлые, просветленные, просвещенные, почти святые в общем лики-то… Ну, и мы ушами-то и растопырились. Так а оно ж и понятно, и кому же не хочется ликом отсвечивать, вместо того чтобы мордой да в грязь. И мы повелись… И мы пошли… И мы почти подошли плотно к цугундеру, да да, именно же ко нему, обыкновенному такому, плотному и настоящему. А другого-то оно и не предусмотрено. Как оно и не было предусмотрено. И цугундеров, так-то, иных не бывает. Нету их, потому что, мягких, шелковых, розовых и пушистых цугундеров. Есть лишь обыкновенные. Такие, которых добились мы, своим ухоразвешиванием и стараниями по этой области. Мы почти добились желаемого друзьями нашими. А вот некоторые товарищи пошли-таки и еще дальше. – Они идею подхватили, развили её, идею новую. Что только убить следует кого надобно, и станет тогда хорошо или того еще лучшее аж. Вот только поубивать малость надобно. Русню всякую, москаля, еврея, человечишку недостойнаго. Во имя поработать доблестного, «праведного», правильного, справедливого, смелого, во имя фашиста, зверя, пидора, психопата, подонка, садиста шухевича-бандеры. Ну, так-то, если посмотреть без юза, без мыла скользкого, без чуши-лапши на уши, а взглядом обыкновенным, человеческим, охватив поступки и достижения героические «героев» вышеупомянутых, оглядеть и их методы. И в наблюдении этом таком одно, однако, невозможно не заметить явление – все это направленно супротив нас… Нас. Все тех же русских, из коих был монолит наш сделанный. Нас, русских таджиков, русских хохлов, русских грузин, молдован, чукчей и т.п. И вот в этом-то ракурсе всё у друзей наших тех получается. Получилось!!! И еще как получилось! – Мы, русские, разделенные этими упырями и гнидами, разделившись теперь убиваем друг друга. Друг Друга… Мы, убиваем друг друга. Левченко убивает друзей Шарапова. Левченко, тогда только убит будет Шараповым, когда он будет служить горбатому, т.е. нападать, вредить, гадить Шараповым. И с этого очень противно мне делается. И всяк очевидным представляется деятельность наших друзей, коим друзьями, впрочем мы никогда не были. И это их заслуга, что теперь, дескать, никогда мы не станем уж братьями… Вот только это не так. Фашизм победили, смерть победили, и теперь победим. Пидерастию всю это западную, нечеловеческую, к дьяволу тянущую. А только жизнь с дьяволом невозможна. И посему или вверх и вперед, или к дьяволу, т.е. швах и цугундер и всё, т.е. всё.
А так, если вверх, то и раны затянутся и заживут. Вместе помолимся, вместе покаемся, вместе вспомним хорошее, выпьем, закусим и еще вспомним чтоб не забыть, чтоб не допустить повторения злобного, и чтоб жить… и чтоб плыть в направлении от вчера к завтра, где завтра было б лучшее… и еще лучше чтоб. – Всё в руках наших. А как поумнеем, то и поймем, что враг наш общий – это не Путин, как раз таки… А это такие товарищи, упыри это горбатые, что желают нам только цугундера, или цугундера полного…
Вместе с этим поздравляю всех с днем великой победы народа русского (таджиков, узбеков, азербайджанцев, туркменов, украинцев, бурятов, татар, башкир, чукчей, удмуртов и т.д. и т.п.) над злом ярким, фашизмом и всеобщей гадостью! Всех поздравляю с этой великой победой! Обнимаю душевно. И надеюсь на скорое и только светлое будущее. Добро победит!
|
Кто вони? – Воны дыты… Диты!??? Дети – то дети. Такие это товарищи маленькие, что развиваются, и по достижении развития развивать склонны всё общество, в сторону то есть двигать его развития. А те диты, что ни в коем случае ты их, Янукович, не трогай, ты их не обижай, маленьких, несмышенышей… детей в общем-то… Так эти дети, так, на всякий случай, просто таки сожгли заживо, специально сожгли (подчеркну это), то есть умышленно, целенаправленно, осознанно людей в Одессе. Обыкновенных людей, граждан своей же страны, русских, не фашистов, бандеру не любящих, не признающих заслуг гада этого. Вот так же как сжигали фашисты, бендеровцы деревни целые с людьми заживо, вот так же и диты эти майданные поступили в Одессе. И так же они же поступать стали в Донбасе. И так же поступили бы и в Крыму. И когда горб развивается, то он развивается вовсе не для того, чтоб фигура его носителя была бы изящной или в части осанки правильной, а совсем даже наоборот. И по другому никак, не бывает всяк по другому-то. Как идущий на север на севере и окажется, вниз полетевший упадет вниз и только так. И если кажется кому-то, что диты бы побаловались, поозорничали бы и айда строить новое и передовое общество, под воздействием их кураторов и прорабов западных, то это зря так это покажется. Ибо же это не так. Ибо же развивая горб не горбатым не сделаться. Как поливая бензином пожар, тот не потушится. Как если вы варите в кастрюле яйца куриные, то вы не цыплят из этих яиц таким действием произвести желаете. – Всё просто!!!! Просто смотреть следует чуть да повнимательнее. 
)
